Меригольд не особо помнила, как вернулась в дом. Свой дом. Как отдала необходимые распоряжения. Как продиктовала донесение, которое требовалось предоставить как анонс еженедельного отчета государю - этот доклад всегда проводился в личной беседе и при визите советницы во дворец, а потому, как бы ей не хотелось, эту обязанность отменить было нельзя, лишь отсрочить. А далее оставалось лишь махнуть рукой, промычав что-то неразборчивое и - о чудо, и секретарь, и горничная - все отправились восвояси, не дожидаясь явного приказа, но сделав это с каким-то особым достоинством. Дальше и вовсе воспоминаний не осталось. Не раздеваясь, не смыв грязь, пыль и кровь, рыжая просто рухнула на постель, тут же проваливаясь в забытье.
Очнулась, а иными словами это пробуждение назвать было бы нельзя, чародейка от солнечных лучей, бьющих в распахнутое окно и намекая на то, что день был в самом разгаре. Сколько она проспала - сутки? Со стоном, обхватив голову руками, рыжая сползла на пол вместе с простынями, которые после ее беспорядочного сна явно требовалось сменить. После походных условий словно бы щелкнул тумблер и включались брезгливость. Морщась, постанывая, чародейка медленными и неуверенными шагами направилась к отдельной комнатке, которая использовалась как купальня. Чистая горячая вода, намешанная с отварами трав, приятная коже ткань халата, накинутая на голое тело, расческа, которая смогла распутать и понежить влажные волосы. Мелочи, но смогли вернуть ощущение себя как человека. Ах, как хотелось бы провести ближайшее время, не покидая своих покоев, балуя себя и нежась в чистой постели. Но дела, дела, никто не собирался решать их за нее.
Стук в дверь прервал мечты о ленивом отдыхе, возвращая советницу с небес на землю. Девушка закрыла лицо руками, закусила губу и сдавлено простонала, надеясь, что ее не было слышно. Но на отчаяние и эмоции удалось выделить не более нескольких мгновений - выпрямившись и собравшись, чародейка откликнулась, добавляя в голос равнодушие и спокойствие:
-Войдите.
- Извините, госпожа Меригольд. Сегодняшняя корреспонденция, - голос дворецкого был подчеркнуто вежливым и беспристрастным, как и подобало гениям его профессии. Йосеф был потомственным слугой, а потому чтил престиж своей профессии, прекрасно осознавая свое высокое положение, если сравнивать с рядовыми обывателями или, ни дай боги, кхметами. Прекрасная осанка, уверенная поступь, серебряный поднос на вытянутой руке, со стопочкой выровненных конвертов и свиткой.
- Благодарю. И... Йосеф, не нужно накрывать завтрак в столовой, принесите сюда. Я проголодалась.
Мужчина кивнул и, слегка поклонившись, покинул комнаты хозяйки, плотно затворив за собой двери. Трисс же тут же откинулась в кресле, практически сползая с него. Сдув непослушную прядь с лица, чародейка потянулась к стопке документов, собираясь с ними сначала ознакомиться, а потом уже перейти к столу, если потребуется дать ответ.
Каково же было ее удивление, когда ближе к концу она ощутила бросившийся и ввинтившийся в ноздри аромат цветов и ягоды, а на дорогой, искуссно сделанной бумаге завитками был выведен знакомый почерк. "Старой подруге Трисс Меригольд" гласила строка с адресатом, не оставляя сомнений, чье же имя будет указано отправителем. Бережливо, но, чего греха таить, с опаской, рыжая сломала печать, вскрывая конверт, разворачивая послание. Ожидаемо, письмо было крайне локаничным, сухо извещая о необходимости встретиться в кратчайшие сроки, место и время. Девушка отложила бумагу, чуть запрокинула голову назад, невидяще уставившись на потолок. Причин отклонить просьбу о встрече не было, но и внутренней готовности рыжая не ощущала. И может быть она трусливо бы спряталась под одеялом, сославшись на усталость, на недомогание, на ужаленную пятку - что угодно. Но очередной стук в дверь и принесенный поздний завтрак напомнили, что у Меригольд не было возможности вести себя, как маленький ребенок.
Потому в обозначенное время, облаченная в строгое темно-зеленое платье, в плаще, с накинутым капюшоном, Трисс шагнула в портал, ведущий в обозначенное место.
- Здравствуй, Йеннифэр.
