Поговаривают, что пропажа людей, двигавшихся изученной и привычной дорогой перестала быть такой уж безопасной, как ее привыкли видеть. Несколько недель назад пропала группа торговцев, перевозивших ткани из Диллигена в Бругге. Помимо них, правда уже чуть позже, пропало несколько молодых людей, отправившихся в неглубокий и скудненький лесок за дровами. А совсем недавно пропалась дочь старосты одной из деревенек. Именно поэтому проблеме, наконец-то, было принято решение принять огласку.
Объявление о необходимости помощи ведьмака было развешено как в Дубках, так и в Витязьках. А тем, кому довелось успешно добраться до Бругге и Диллигена, было поручено так же разместить в городах объявления. Составляли их целой деревней. Староста требовал писать аккуратно, понятно и так, чтобы крик о помощи звучал именно как крик, а не жалкие вопли.
Потому как староста не терял надежды спасти дочь.
Он до сих пор верил, что его восьмилетняя Софка была жива, цела и невредима. Хотя другие жители деревни Дубки так не считали. Не спешили они разочаровывать его, да и понимали отца, ведь детишек в деревне было много. С того случая как пропала девочка из домов их выпускать перестали, стоило только солнцу засобираться за горизонт. Много кто не был доволен, пытался сбегать из дома родного, но и удавалось это не каждому. Зоркие взгляды матерей и их сердца всегда знали, коль дети задумывали неладное.
Так Дубки и жили. В страхе перед неизведанным. Запирали вечерами дома, закрывали ставни. Лишь самые беззаботные предпочитали прогуливаться как ни в чем не бывало по опустевшим тропкам, прислушиваясь к шепоткам вокруг.

***

Несколькими днями позже в деревеньку вернулся помощник кузнеца, молодой мальчишка, высокого роста, с копной светлых и жестких как солома волос, да глазами горящими. Облепили его жители, стоило тому пройти через ворота главные, вопросами засыпали. Но не успел он никому ответа дать, как расступились жители, старосту вперед пропустили. Мужчину не самого высокого, растолстевшего за последние несколько зим, но всё ещё мудрого и уважаемого.
- Донес объявление? На доску разместил?
- Как и было велено, - ответил мальчишка, отряхивая рубаху от пыли.
Не любил он столько внимания. Не любил, когда на него так пристально смотрели, будто бы вот-вот он скажет что-нибудь безмерно важное или интересное.
- По дороге странного не приметил?
Староста нахмурил брови, смотря в глаза мальчишке. Тот смешно отмахнулся и поставил мешок на землю, в котором звякнули железки, да прочие пригодные для кузнецкого мастерства мелочи.
- Окромя слишком назойливой мошкары – ничего. Правда в городе услышал, что в Витязьках тоже люди пропали.
Вся толпа зашепталась, между собой. Матеря детишек к себе прижали. А староста головой покачал, взгляд к земле опустил. Ждали жители, что он скажет слово веское. Но ошибались. Помолчав, мужчина развернулся и медленно, в задумчивости, направился в сторону своего дома, стоявшего в самом центре деревни.
- Жаль его, - бросил кто-то в толпе, следуя показанному примеру и разбредаясь, - Софка, небось, мертвая уже как несколько дней.
- Тише ты! Он и без тебя в печали ходит. Места себе не находит. Глядишь, повезет, ведьмак к нам в деревню забредет и помощь окажет.
- Как бы не разорил он всю нашу деревню… и баб не уволок.

Ждали деревеньки своего ведьмака. Висели в Дубках, Витязьках, Диллигене и Бругге листы с объявлением. Текст на них был дрожащий, умоляющий.

Отредактировано Эмиель Регис (2022-12-08 02:35:54)

- И ничего не увидели?!
- Нет, совершенно ничего. Думаю, что если бы что-то и попалось мне на глаза, то я бы точно это запомнил. Все-таки на память мне ещё не приходилось жаловаться. И предугадывая твой следующий вопрос – позвать ведьмака было хорошей идеей.
- А вот… вот… Баннека говорил, что это ничего не поменяет.
- От чего же? Мне всегда казалось, что они специализируются на таких щепетильных вопросах и умеют решать их… хм… профессионально.
Белобрысый мальчишка поджал губы, поднял взгляд к Регису и покачал головой, спешно припоминая все разговоры, которые услышал на утреннем собрании. Нравился мальчишке этот цирюльник, который порой заходил в деревню. Знавал он о том, что этот самый Регис не раз помогал деревенским подлатать здоровье. А даже раз, ох как все радовались, помог корову на ноги поставить! И это цирюльник!
Сегодня же он не отлипал от него ни на шаг. Регис внимательно слушал ребёнка, охотно отвечал на его вопросы.
- А ещё Баннека говорит, что и вы странный.
- Судя по всему, Баннека очень много знает и не понимает, как бы поделиться этой информацией со всем миром? – вампир поправил торбу с приятно пахнущими травами, не считая нужным останавливаться для выяснения всех деталей.
Мальчишка готов был рассказать все мелочи, о которых только слышал.
- Это я не знаю, но наверное.
- Баннека, если выразиться очень просто – сплетник. Таким людям как он куда проще решать чужие проблемы, интересы и прочую информацию о ближних. Обсудить человека для него приятнее, чем признать, к примеру, свои ошибки и промахи или же решить собственные проблемы.
Ребёнок вопросительно изогнул бровь, поспевая за Регисом. И даже замолчал на секунду другую, переваривая полученную информацию. Заковыристо она звучала!
- Но вы все ж будьте внимательнее, Регис.
- Обязательно прислушаюсь к твоим предостережениям. Беги к матушке, иначе тебя опять примутся ругать за разгильдяйство.
Спешно закивав, ребенок сорвался с места и помчался куда-то в глубь деревушки, виляя между домов. Регис проследил за ним взглядом, однако задерживаться не стал. В деревушку Дубки он наведался только лишь для того, чтобы проведать местную травницу. Та, как бы это не звучало странно, захворала и никак не могла вылечиться привычными ей методами. Именно поэтому Регис счел верным навестить её и предложить свои методы лечения, которые, вполне вероятно, могли бы пойти на пользу.
Истории которые он услышал от мальчишки, собираясь покидать деревушку о возвращаться в родной дом, были… странными. Об исчезновениях людей он не слышал, потому как весь мир крутился где-то за пределами летней «резиденции» вампира. В его глухом уголочке всегда было тихо, спокойно. Но стоило все-таки быть настороже.
Уже покинув Дубки и возвращаясь к привычным пейзажам, Регис был задумчив.
Видимо, если ведьмак будет общаться с деревенскими, а в особенности с Баннекой, придется ждать гостей.

- Возьмка… возмок? Вызьмак?
- Ведьмак, дурила. Вот ты вроде бы и не тупой, но иногда я начинаю в тебе сомневаться, Мымка!
Двое мужиков, стоящих в толпе селян, припирались между собой и пытались внимательно разглядеть приезжего в деревню.
- И кто из них?
- Вон тот, ты слепой что ли ещё? Ишь у него две пары мечей…
- За спиной?!
Один из мужиков устало закатил глаза и почесал бороду, предпочитая не отвечать своему собеседнику. Деревенские шептались между собой, спорили, некоторые смеялись, а некоторые, те, кто верил ходившим слухам, прятали своих непонимающих жён и детишек от проклятых взглядов ведьмака.
Во всём этом шуме и гаме, староста вёл себя несколько сбивчиво. Он был невероятно рад сложившейся удаче. Рад был видеть в забытой всеми Богами деревушке охотника на чудовищ, в особенности, когда он был так нужен. Но с другой стороны… от чего-то ему было страшно. Может и от того, что его могли ждать проблемы с оплатой. Деньги собрали в складчину все. Даже господин выделил несколько монет, когда староста явился к нему с объяснением всей ситуации и тех бед, что навалились на головы деревеньки. Но вдруг и этого будет мало?
Именно поэтому староста выглядел так потерянно, сбивчиво и испуганно. Хотя возлагал невероятные надежды на эту встречу.
Его усталые серые глаза наконец-то встретились с глазами путников. Ведьмака он приметил сразу. Сложно было его не узнать, не только мечи были тому ярым подтверждением. Глаза. Эти страшные глаза.
- Доброго здравия, милсдарь ведьмак!
Вздрогнув от такой уверенности своего собственного голоса, староста кашлянул и поправил рубаху.
- Ждали мы вас в Дубках, ох как ждали. Я – староста этой деревни, Деврик. Пройдёмте, пройдёмте в дом. Расскажу всё что знаем, помогу, возможно, советом…
- Что он ему скажет? Не знает ведь ничего!
- Постоянно говорит что все знает, а сам врет…
- А всех остальных я попрошу разойтись по своим делами и заняться работой! – Деврик громко окрикнул всех зевак, которые словно бы по команде вскинули головы и нахмурились.
Не понравилось им такое предложение старосты, но спорить с ним мало кто желал. Уж где-где, а в спорах он всегда выходил победителем и редко когда позволял кому-то сказать слово важнее, чем его. Этого у старосты было не отнять. Поэтому пришлось его слушать. Недовольные начали разворачиваться на пятках и, причитая, удаляться от центральных домов деревеньки. Некоторые из жителей нарочито театрально присаживались на лавки неподалеку и старались прислушаться, чтобы не упустить интересных деталей.
- Как я могу к Вам обращаться, милсдарь ведьмак? И к вашему другу? – староста, жестом уводя за собой гостей, открыл перед ними дверь в дом, приглашая входить. – Ана, приготовь гостям питья и еды! Говорить будем о деле важном.
Ана, жена старосты, женщина в возрасте, полненькая, краснощекая, улыбнулась гостям и поспешила греметь посудой у печки. В кружки она налила молоко, ставя аккурат на стол в тот момент, когда гости присели за него.
Староста же, присев, положил руку на стол и постучал по нему пальцами, в задумчивости выискивая как же так начать диалог…
- Беда у нас случилась в деревушке. Люди ночами пропадают. Ни звуков. Ни криков. Ничего не слышим, словно бы повымирало всё вокруг. Торговцы, говорят, пропадали пару раз. Но по торговцам у нас мало знаний, авось они вообще с дороги свернули не туда, да с зверем диким встретились… но деревенские. Дочь у меня пропала. Маленькая Софка моя, глупая моя тростиночка…
Староста опустил голову и покачал головой, прячась в пелене печали.

Староста на ведьмака смотрел внимательно. Порой брови хмурил, потому как считал, что имя – важное дело! Не представиться и продолжать работу дело было странное, но с путниками спорить было нельзя. Тем более с ведьмаком, которого в деревне ждали. Постукивая пальцами по столу, староста почесал бороду. Затем вдруг хлопнул раскрытой ладонью о дерево и закивал, принимая к сведению все вопросы и требования.
[indent=1,0]- Следопыта-охотника… - словно бы пробуя слова на вкус, Деврик призадумался.
Охотник в деревушке был всего один. Баннека. Человек, который знает своё дело и умеет с ним управляться, да и тропки в лесу отлично изучил. Покуда все боялись в леса ходить, Баннека же страха не ощущал. Говорил, что лес его бережёт, потому как к природе он относится с уважением. Люди ему верили, первое время даже просили проведать самые темные места густого леса, но толку это не давало совершенно.
Деврик, считая, что иного выхода нет, поднял взгляд к ведьмаку. Баннека все-таки придется отправлять с ним. Только вот проблема – охотник был жутким сплетником и сказочником, посему отличить ложь от правды в его словах бывало трудновато. Любил он, понимаешь, сказки, россказни, да и приукрасить всегда считал делом важным.  И как такого отправлять с ведьмаком, который помощь будет оказывать деревне в поиске пропавших, да решения проблем?
[indent=1,0]- Баннека, милсдарь, живет в домике на окраине деревни. Из главных ворот налево, там по тропинке утоптанной, до дуба размашистого и за ним будет домик. Но скажу, что любит он, понимаете ли, лишнего сболтнуть. Чаще всего привирает, пытаясь правду выдавать в лохмотьях вранья. Вы аккуратнее с ним, каждому слову не верьте, иначе запутает, диавол!
Поднимаясь с ведьмаком из-за стола, староста покачал головой.
[indent=1,0]- Еще можете поговорить с Василькой. Она у нас работала в полях, говорит, слышала чьи-то завывания и разговоры, после которых на следующую ночь пропали люди. Глупости, скажете вы, а вот и нет, - Деврик сжал губы. – Язык на котором общались, не был похож на наш с вами родной. Васька тогда отметила, что мол, глупости какие-то бормотали, шипели, гудели и хлюпали. Её дом вон тот, с расписной стеной в красных цветах.
Он махнул рукой в сторону искомого дома. Васильки, конечно, могло и не быть на месте, но в крайнем случае она точно не могла уйти из деревни.
[indent=1,0]- Если помощь нужна будет – говорите смело, постараюсь сделать всё, что только будет от меня зависеть. Мы с Анкой надеемся, что… что жива моя доченька…
Староста вдруг в миг погрустнел, взгляд опустил. Тяжело ему было, сложно не заметить изменений в его лице. Говорить что-то еще он не стал. Да и даже на ведьмака не глянул, развернулся на пятках и скрылся в доме. Ведьмак мог слышать, как громко и тяжело он выдохнул, пытаясь сдержать дрожь в голосе.
А стоило ведьмаку из дома выйти, как окружили его мальчишки деревенские. Роста разного, в одеждах грязных, с улыбками на лице, глаза горели огнем интереса. И каждый спешил что-то сказать.
[indent=1,0]- А зачем вам два меча? Вы ими обоими бьете?
[indent=1,0]- С двух рук?!
[indent=1,0]- А тятька говорил, что ведьмаки детей воруют! Получается, вы кого-то из нас украдёте?
Мальчишки перебивали друг друга, толкались.
[indent=1,0]- Быстро по домам, мелюзга! – вдруг гаркнул старик, медленно шедший неподалеку.
Мальчишки словно бы воробьи рванули со своих мест и в рассыпную помчались кто куда. Старик пригрозил им палкой, которую сжимал в руке, а затем ухватился за поясницу.
[indent=1,0]- Ишь, привычку взяли…

Василька не слышала, как в дом ее кто-то зашёл. Она гремела посудой, шуршала у печки, усталая и румяная далеко не от мороза, а то тепла очага. В удобной небольшой печке стоял горшочек, в котором закипало что-то ароматное. Василька же стучала ножом, грубо и крупно резала репу, а опробовав кусочек, закидывала все остальное в кипящее варево, напоминавшее суп.
За ее спиной прыгали дети. Много их было, и мальчишки и девчонки. Они игрались, смеялись, спорили между собой, а иногда получали нагоняй от матери, которая отрывалась от готовки и хмурила темные брови.
Когда же в доме раздался незнакомый мужской голос, Василька ножа не отложила. Развернулась на босых ногах, прищурилась и детям тут же велела умолкнуть. Ее послушали не сразу. Да и не послушали бы вовсе, не покажись ведьмак в доме. Детвора рты пооткрывала, те что постарше изумились, а те что помладше сорвались с мест и поспешили спрятаться за юбкой матери.
Василька, выдохнув, отложила нож. Тряхнула головой, поправляя темные волосы и понимающе кивнула.
[indent=1,0]- Неужто нашёл староста помощь? - она упёрла руки в бока, осматривая незнакомца с ног до головы. - Мы уж думали, не дождёмся! Детей боязно отпускать. А они, сорванцы, не слушаются старших и из дома вечно вон бегут!
Дети виновато опустили голову. Мать правду говорила, но им же было интересно узнать, что же там, в темноте скрывается? Или россказни старших все это?
[indent=1,0]- Садись, милсдарь. Расскажу, что знаю.
Она махнула рукой детям и те быстро-быстро, чуть ли не поругавшись между собой, выдвинули табуретку гостю.
Василька же начала рассказывать. О том, как ходила к лекарю одному. Мази нужны были ей, лекарства для младшей. И лекарь помог женщине. Однако, когда возвращалась она обратно в деревню через поле, слышала голос. Вроде и не человеческий… а вроде бы и человеческий. Слова повторить не могла, потому как сложно их было припомнить.
[indent=1,0]- Мне тогда показалось, что за наваленными мешками кто-то стоял. Будто блестел на солнце… но это я не уверенна, мастер ведьмак. Кто знает, что мне ещё могло со страху почудиться? Ох и испужалась я!
Она прикоснулась к груди, вздыхая.
[indent=1,0]- К лекарю так и не ходила больше. Сам он иногда захаживал. Смелый больно. Деревни трясутся от страха, а он хоть бы что, представляете?
Василька губы поджала, словно бы пытаясь вспомнить что-то ещё… и вдруг сорвалась с места, махая грязным полотенцем в руке. Метнулась она к печи, загремела посуда, а затем в руке ее мелькнула какая-то тряпочка.
[indent=1,0]- Вот, нашла ещё, как возвращалась. Я уж старосте не говорила, это кусочек платья дочери его… жаль мне такое сообщать. Знаю, надо было, но…
Она виновато выдохнула.
Кусочек платья удивительно грязного для найденного в полях, пах травами. Розмарином и тимьяном. Словно бы бывал в руках у человека, в травах хорошо разбирающегося.

Василька руками махнула. Никогда она прежде с ведьмаками не общалась, не пересказывала как что-то в ее жизни случалось. Так, сплетничала, порой привирала, но чтобы правду говорить так ладно, да еще и припоминая мелочи всякие – никогда.
Посему с вопросами ведьмака, налетевшими на нее, словно бы стайка голодных котят, нахмурила брови, сплела руки на груди и минутку другую помолчала, ища с чего начать.
[indent=1,0]- Самые обычные мешки, милсдарь ведьмак, мы в них гниль всю скидываем, чтоб потом по полю раскидывать, где земля сухая и непригодная. Их туда натаскали, закинули, так потом и работать проще. На поле лежат, ближе к лесу. Мужики там работали последний раз, наши, деревенские.
Василька пожала плечами. Практику с мешками они испытывали не первый год. Да и кому эти мешки нужны будут, покуда их раскидывают за день-другой? Еще и навозом от них несло, ух.
И ведь только женщина успела разобраться с первой волной расспросов, как за ней нахлынула вторая. Вот, профессионал, подумала Василька, оценивая ведьмака добрым, уважительным взглядом с ног до головы. Лицо ее тоже изменилось, посему эмоции прочитать было не сложно.
Слыша как за спиной у нее что-то зашипело, она вдруг резко развернулась и приметила, как из горшочка, стоящего на огне, в спешке убегает приготовленный для детишек обед. Ругаясь, она схватила ближайшую тряпку в руки, наспех стянула горшочек подальше от огня и подула на него, открывая крышку. Дом ее наполнился удивительным ароматом каши.
[indent=1,0]- Лекарь, милсдарь ведьмак, самый обычный. Травками занимается, мази делает, помогает нам. Хороший он человек, добрый. Иногда даже денег не берет, особенно если детишки болеют… - Василька взгляд подняла, обернулась и посмотрела на младшую дочь, с открытым ртом рассматривающую гостя без каких-либо стеснений.
Девочка и вправду была очень очарована, а посему ведьмаку практически в рот смотрела. Именно настолько он был ей интересен. А глаза-то были у него! Как у кота!
[indent=1,0]- Анька, а ну брысь от гостя! Вот ее он мне и спас, горячка ее свалила. Мы уж думали все, заберут Боги мою тыковку. А он над ней колдовал, настои принес, помог горячку прогнать.
Анька, светловолосая девочка с короткими как у мальчишки волосами, а также очаровательными конопушками, рассыпанными по носу, от властного голоса матери отскочила в сторону и присела на пол у окошка. Теперь ее интересовала соломенная куколка, явно пережившая не одни детские руки.
[indent=1,0]- По тропке двигаться надо от деревушки, которая за полем начинается. Хижину вы его сразу найдете, она одна. Правда еще дом у него, кажись в городе. Но вам повезло, - она махнула рукой. – Он в деревню сегодня захаживал, значится в хижину и ушел. А звать его Регисом. Ох, милсдарь ведьмак… раз уж о лекаре заговорили…
Василька отложила тряпки, отерла руки о платье, изрядно заляпанное пятнами, и наспех выхватила с одной из полок корзинку. Небольшую. Из корзинки пахло свежим хлебом.
[indent=1,0]- Ежели пойдете к нему, ну, к лекарю, может захватите?[indent=1,0] – она тряхнула корзинкой. – Забыла передать моя голова дурья, пока он в деревне был. Дети хулиганили, замотали совсем! А как побежала на улицу, так его и след простыл.

Отредактировано Эмиель Регис (2023-01-13 02:15:37)

Василька при упоминании охотника махнула рукой, закатила глаза и вздохнула.
[indent=1,0]- Баннека? Ох, слушайте его в пол уха! Этот рифмоплет любит приукрасить, поднаврать и потом кичиться, что все взаправду видел.
Она покачала головой, видимо, не слишком тепло относясь к местному охотнику. Но и препятствовать ведьмаку никак не стала, раз надо, значит надо. Тем более кто знает, может какие-то полезные вещи Баннека в действительности знал, просто… нужно было бы их немного приуменьшить, переосмыслить и понять несколько иначе, нежели чем тот подает.
А вот стоило ведьмаку принять корзинку, как Василька улыбнулась.
Зря на них наговаривали! Вон какой оказался понимающий и добрый.
[indent=1,0]- Вы булочкой угоститесь, не стесняйтесь. А на лекаря не серчайте… он немного странный. Как, наверное, и все мы порой.
Теплой улыбкой прощаясь с ведьмаком, женщину как по команде облепила детвора. Детишки, стоило гостю хлопнуть дверью, начали наперебой спрашивать у матери разное. А она, закатывая глаза, ощутила жуткую усталость.

Баннека, как рассказывали в деревне, вообще был человеком тяжёлым. Одни поговаривали, что жену свою он нещадно колотил. Другие верили в то, что жену он вообще давно убил, а та затравленная и забитая тихоня, не выходящая из дома, была иллюзией или что-то вроде. Да-да, в деревне верили и в такие глупости. Потому что Баннека считали не просто лжецом, а ещё и лжецом, который в своё время заключил договор с Волчьим Королем. Зачем? Чтобы охотник, криворукий и бестолковый, мясо в деревню таскал.
Но то были байки. Баннека никогда не попадался на страшных деяниях. А жена его, тихая и слишком спокойная девушка, терпеть не могла деревню и людей, в которой муж ее просил пожить год-другой. И год-другой затянулись аж не десять зим.
Но чем ещё отличался Баннека? Излишней тягой совать нос в чужие дела. Он обожал слушать. Точнее – подслушивать. Ну не мог этот человек пропустить никакой сенсации, которая могла бы обойти его стороной. Так что же стоило ожидать от того, что в деревне появился ведьмак, да и еще после такой беды, как пропажа людей и детишек?
Да. Баннека подслушивал. И даже слышал, как его охарактеризовала Василька, наливаясь гневом да кулаки сжимая.
«Вот коза старая!» подумал он, кривя тонкие губы от злости.
Баннека, несколько задумавшись, не услышал как хлопнула дверь. Он дрогнул, выпрямился по струнке, видя ведьмака и теряясь.
Сбежать у него не вышло.
[indent=1,0]- Чего?
[indent=1,0]- Ничего! – он спрятал руки за спину. – К Васильке зайти хотел. Потолковать. Баннека я. Рад знакомству.
Умеющий играть со своими эмоциями охотник вдруг расплылся в слащавой улыбке и протянул руку монстробою.
[indent=1,0]- Вы ж по пропаже тут околачиваетесь? Я ж вам расскажу больше, чем все эти… - не подобрав верного слова, мужик отмахнулся. – Двигайте за мной, милсдарь, я вам не просто расскажу, а покажу, что нашел в лесу.

Беннека с ведьмаком спорить так-то не хотел. Воняло тут ужасно. Эти хитрости всех работающих в полях частенько навлекали на себя гнев жителей деревни, которые к этим ароматам под палящими лучами солнца в разгаре дня или под спокойные романтические вечера, относились к недоверием и гневом. Но как бы странно не звучали «новшества», которые придумывали для упрощения своей жизни кметы, в полях эти мешки не были чем-то примечательным и странным. Да, довольно редкое явление, но ни под ними, ни вокруг них не было ни следов, достойных внимания, ни каких-то мелочей, оставленных жертвами. Все, что можно было передать ведьмаку, то уже передала Василька.
Но Баннека особо не спешил. Отойдя от ведьмака подальше, все еще отмахиваясь от надоедливых насекомых, он ждал. Суетливо, потому что ждать вообще ненавидел. Но терпеть ему пришлось, ведь то что он жаждал показать этому монстробою – важная находка! Обнаружил он ее вчера. И что самое главное? Ни с кем, даже с женой своей еще не поделился.
Эксклюзив, так сказать, специально для ведьмака.
[indent=1,0]- Мастер ведьмак, вот вам мешки с говном-то уперлись! Пойдемте, чего зря мошкару кормить, - Баннека резко махнул рукой, отгоняя от себя жирную муху, затесавшуюся среди надоедливых мошек.
Перемялся охотник с ноги на ногу, а как ведьмака дождался, так и поспешил двигаться вперед. Шаги его были быстрыми, все-таки охотников Баннека был умелым. И двигались мужики к лесу, который граничил с засеянными полями практически неприступной стеной из деревьев и зарослей.
Иногда подгоняя, а иногда оборачиваясь, охотник все-таки ведьмака до леса довел, по той самой единственной утоптанной тропинке, о которой совсем недавно говорила Василька. Правда в какой-то момент Баннека с тропинки свернул, раздвигая кусты.
[indent=1,0]- Почти пришли, мастер.
Стараясь ободрить и себя и ведьмака, Баннека говорил пока еще правду. К месту они добрались действительно быстро. Неожиданно для самого себя молчаливый Баннека взмахом руки указал ведьмаку на размашистый дуб, в корнях которого лежала торба. Она была легонько спрятана под увядшими листиками, правда выглядела скорее как потерянная вещь.
[indent=1,0]- Скажете, что за бред, торба лежит? А вот и нет! Тут последний раз видели пропавшего Тавле. И с такой торбой постоянно шляется этот цирюльник, на которого пол деревни молится! А еще, смотрите на корни... видите кровь?
Баннека закивал, губы поджал, а глаза аж выпучил. Он ждал, пока ведьмак заинтересуется его находкой и даже не обращал внимание на звуки, что окружили их.
А тем временем тихий лес вдруг накрылся шелестом и шорохом. Будто кто-то двигался в их сторону… Баннека-то со своим слухом пока еще даже этого не понимал, а вот ведьмак – другое дело. Но там, за кустистой зеленью, не было той опасности, которую стоило бы ожидать и готовиться к ней. Определенно за зеленью уверенно шагал и передвигался вперед вампир, монстр, которого стоило опасаться. Но к какой бы расе не принадлежал Эмиель Регис, к дубу он шел исключительно с намерениями найти пропавшую торбу. А вот увидеть там ведьмака и охотника никак не ожидал, посему задумчиво, тихо бормотал себе под нос какие-то размышления, касаемо недавнего спора о великом с одним из давних друзей.

Пропажу торбы Регис обнаружил еще утром, когда только-только собирался выдвигаться в деревню для передачи некоторых мелочей жителям деревни. Не сказать, что была велика потеря, потому как торб у него было много, но все-таки свои вещи вампир предпочитал держать при себе и не оставлять ни в лесу, ни в любых другим местах. В этот раз он планировал забрать утерянное по пути из Дубков, обратно к своей очаровательной «летней резиденции». Однако, погруженный в раздумья после рассказа мальчишки о пропаже людей, вовсе забылся.
О том, что хотел сделать он вспомнил лишь вернувшись к домику. И уже переходя порог, хлопнул себя по груди, незамедлительно приступая к поиску. Догадки о место нахождени пропажи, как показал результат, были точны. Хотя попимо дуба он посетил еще несколько мест, знакомых и не стол знакомых его памяти.
Правда у размашистого старого дуба встретились путники. Баннеку Регис знал хорошо. Охотник почему-то инстинктивно его не любил. Может от того, что Регис в своё время отказался делать тому настой, что поможет отравить десяток диких волков. А может от того, что Регис Баннеке всегда казался странным. Интуитивно. Но вампира это не волновало.
А вот второй мужчина заставил его в удивлении вскинуть брови. Причем в добром, потому как пропажу людей нужно было расследовать уже давно.
[indent=1,0]- Эмиель Регис, мастер ведьмак, - Регис учтиво поклонился, придерживая ремешок торбы, висящей на груди. – Баннека, рад и вас видеть.
[indent=1,0]- Ой ли! – фыркнул Баннека, поправляя штаны.
Честно сказать, кмет немного испугался. Потому что из кустов вообще никого не ждал. Ни зверей, ни тем более людей.
[indent=1,0]- Не посмею отвлекать ведьмака от дел, потому как помощь людям попавшим в беду – дело несомненно важное. Лишь заберу свою пропажу, - вампир указал на свои вещи.
Двумя шагами он достиг корней дуба, нагнулся, подцепил ремешок торбы свободной рукой и на мгновение застыл. Кровь на корянх Регис видел. Хорошо видел. И так же приметил то, что с обратной стороны торбы красовалось несколько маленьких алых пятнашек.
«Какое… очаровательное совпадение», - вампир поджал губы, устало выпрямляясь.
[indent=1,0]- А чего эт вы застыли, Регис? – ехидно подметил Баннека.
[indent=1,0]- Пытаюсь понять, с какой целью это торбу у меня украли и почему она оказалась здесь, ведь мой путь не пролегает через этот дуб.
[indent=1,0]- Таки вот сперли?
[indent=1,0]- Судя по всему, мой дорогой друг, - Регис глядел на торбу и пытался понять, как поступить правильно.

Ни один мускул на лице Региса не дрогнул с того момента как Баннеке наконец-то хоть кто-то решил ответить так, как следовало бы уже давно. Он с некоторым удивлением отметил, что это даже… приятно было лицезреть воочию. И пока охотник стоял с открытым ртом, смотрел на ведьмака глазами наливавшимися ненавистью, Регис размышлял.
«Как же там говорилось?... «И воздастся же каждому по заслугам его»?»
Припоминая довольно интересную фразу, когда-то давно услышанную от религиозного человека, Регис посчитал, что нынешняя ситуация – совершенно точное описание, которое можно было бы приложить к ней для наглядности. Долго они тогда разговаривали с тем незнакомцем. И о вере и о правилах в вере и о том, какая она, да с чем едят ее… хороший был диалог.
Но то что было когда-то давно, реальности касалось мало. Охотник, потиравший затылок, отступил на шаг подальше от всех. А затем, не дожидаясь никаких приглашений или же нравоучений, скрылся за ближайшим кустом, видимо, готовя очередной рассказ в деревне, что нанятый ведьмак – проходимец и лжец. Регис счет верным более не выделять Баннеке все своё внимание, ведь куда больше интереса представлял новый знакомый.
[indent=1,0]- У милсдаря Баннеки очень острый глаз. Не зря он является охотником. На торбе кровь. Это не следы ягод или краски. Вы говорили, что хотели пожаловать ко мне с расспросами? – задумчиво изгибая бровь, Регис смотрел ведьмаку в глаза. – Что ж… у меня еще оставались незавершенные дела в моей «летней резиденции», посему я бы предпочел отправиться ко мне. В конце концов, из-за потерянной торбы эти дела и простаивают, а как мы знаем, время очень коварное существо. Следуйте за мной, мастер ведьмак.
Регис легким движением руки указал направление, в котором они будут двигаться и поспешил первым шагнуть вперед, к дому. Торба, которая нашлась у корней дуба, все еще была у него в руках. Грязная. Потрепанная. Словно бы ее пытались испортить целенаправленно. Вампир никогда не обращался настолько грубо с личными вещами. Однако не только внешний вид торбы смущал, но и пропажа всех трав. Они не были какой-то редкостью в этих краях, потому как розмарин, тимьян, кориандр и мяту найти мог каждый и практически везде.

Путь ведьмака и цирюльника до «дома» не был переполнен ни происшествиями, ни задушевными диалогами. Регис был задумчив, постоянно глядел на пятнышки крови на торбе. Однако выходя к хате, расположенной неподалеку от некрополя Фэн Карн, все-таки вспомнил о приличии.
[indent=1,0]- Прошу меня простить за немногословность. По правде говоря, удивительная складывается ситуация. Я слышал о пропаже людей. Слышал, что староста пытается найти ведьмака для решения проблемы. А за несколько дней до этого я так удачно потерял свою торбу… словно бы сама судьба извилисто выкладывает неизвестную дорожку.
Регис взмахом руки пригласил ведьмака в хату.
[indent=1,0]- Так что по поводу улик и небольшой консультации? Хотелось бы, конечно, сказать «scio me nihil scire», но коль думаете, что моя скромная персона может быть полезна в вашем нелегком деле… помогу всем, чем смогу.

Принимая в руки от ведьмака тряпицу, Регис аккуратно переложил ее на раскрытую ладонь. Маленький, грязный, но яркий кусочек ткани говорил о себе несказанно мало, посему кому он мог принадлежать - сказать было сложно. Но запах, действительно въевшийся насмерть, рассказывал куда больше о том, где этот самый кусочек побывал. Регис был уверен в том, что даже начинающий травник с острым нюхом разобрал бы все отличительные черты и самые выдающиеся ароматы.
[indent=1,0]- Если бы меня по запаху попросили определить, откуда Вы, милсдарь ведьмак, могли бы приобрести эту тряпочку, я бы не задумываясь ответил, что на чьей-то кухне. Базилик, шалфей, эстрагон, мята… и самый выдающийся - майоран. Даже звучит, словно набор ароматных трав для приготовления какого-нибудь супа, - Регис аккуратно перевернул тряпицу. - Но ее внешний вид говорит от том, что кухня - самый маловероятный вариант.
Вампир уверенно протянул маленькую, но ароматную улику обратно Иво и взглядом пригласил садиться. Стульев в хате было мало, а точнее - один, стоял у большого стола, на котором накиданы были травы, баночки, склянки, различные жестяные коробочки с мазями, а также сушёные венички  различных трав. Некоторые из них были аккуратно перевязаны верёвочкой, а другие в художественном беспорядке валялись где попало. Вместе с непосредственными ингредиентами для работы, на столе сложно было не заметить раскрытую книгу, в которой красовались заметки различной степени важности.
Сам же хозяин дома остановился близ одной из полок, выискивая на ней кружки.
[indent=1,0]- Могу предложить Вам воды? - не дожидаясь ответа, Регис выудил деревянную кедровую кружку и в скором времени поставил ее перед Иво, наконец обращая свой взор на беспорядок. - Прошу не зацикливать внимание на столь роскошном беспорядке, плотностью захватившим рабочий стол. Травничество порой бросает вызов искушённым. Так что касается трав… уверен, не смогу удивить или же указать на определённое место, Иво. Скажем так: такой набор трав растёт во многих огородах, а некоторые из них и вовсе смело можно назвать сорняками, особенно мяту, которая может стать кошмаром для любого садовника.
Вампир дотянулся до кувшина с водой и посмешил наполнить кружку, предпочитая быть правильным хозяином. Коль предложить нечего, то можно откупиться хотя бы стаканом воды.
[indent=1,0]- Скудные и при этом ничем не примечательные сведения, согласен, - цирюльник озвучил возможное разочарование Иво. - Но, возможно, советом я все-таки смогу немного помочь. Здесь, если говорить точнее, в лесу, стоит заплутать вглубь виляя между старыми березами и преодолев глубокий овраг, можно наткнуться на пещеру. Она мало чем примечательна, однако в ее окрестностях растут практически все травы, запах которых можно отчетливо уловить в этой тряпице. Но ещё… не даёт мне покоя в тряпице что-то странное. Одно из пятнышек… словно бы въевшаяся кирпичная пыль. И дело в том, что…
Регис протянул ведьмаку ту самую торбу, которая до недавнего времени была потеряна. Пальцем он указал на пятнышки, явно отличные от багровых капелек крови.
[indent=1,0]- На торбе что-то похожее. Из доступных мне мест, я могу указать только одно. И по счастливой случайности оно находится неподалеку от той пещеры, про которую я говорил ранее. Был там когда-то старый форт.
Цирюльник покачал головой, рассказывая о том, что форт этот заброшен был уже долгие годы. Мало кто из местных в него забредал, да и мало кто в этом форте решался остановиться. Одни рассказывали страшные легенды о том, что в нем призраки живут. А другие спорили, говоря о том, что форт просто-напросто проклят. По правде говоря, от форта этого не осталось толком никакого былого величия, лишь несколько разрушенных башенок, стен и подземных ходов, частично засыпанных землей и пострадавших от обвалов.
[indent=1,0]- Местные туда не ходят. Да и вообще мало кто осмеливается, слишком уж уверенными легендами тот оброс.

[indent=1,0]- Я бы на его месте тоже скрылся, - мягко подчеркнул Регис, - не принимайте на свой счёт как оскорбление, потому как оскорблением это замечание ни в коем разе не подразумевается. Не каждый день деревенские получают столь прямой ответ и указание от ведьмака.
Однако обвинять столь ожидаемый поступок Баннеки Регис тоже не стал. Возможно, сделал бы также, будь он хоть немного похожим на этого охотника.
[indent=1,0]- Но раз помощь моя необходима, значит отказать в ней я не имею никакого права.
Вампир улыбнулся одними губами, хватаясь рукой за ремешок от торбы. Той, что всенепременно составляла ему компанию в любом путешествии.
[indent=1,0]- Идёмте, путь не так близок, как хотелось бы.

И Эмиель Регис не соврал ведьмаку. Путь, который им пришлось проделать, воистину был не самый близкий. Хитрая и едва заметная тропинка порой виляла так, что путник впервые ступивший в эти земли, возможно потерял бы ее из виду. Однако местные эти места знали хорошо. И конечно же еще лучше они знали места, которые стоит обходить стороной.
Форт о котором говорил Регис, в скором времени красовался перед глазами. Точнее то, что осталось от него в нынешнее время: разрушенная практически до самого основания башня, парочка стен от построек, частично прикрытых провалившейся крышей, несколько колонн, стена и небольшая пристройка, ловко спрятанная в высокой траве и прикрытая ветвями пушистого кустарника. Неподалеку от форта зияла большая яма, в которой, подойдя ближе, можно было бы найти остатки чьей-то посуды, несколько ржавых мечей, истлевшие в прах тряпки и кости когда-то давно погибших животных.
Приближаясь к остаткам когда-то величественной постройки, Регис предпочел замедлить шаг и наконец-то обратиться к ведьмаку.
[indent=1,0]- Я бы хотел сразу обозначить, что в форт не ступлю ни ногой, - он кратко кашлянул, словно бы боясь оскорбить монстробоя. – Слухи или нет, но проверять подлинность деревенских сказок на собственной шкуре – затея для меня не столь привлекательная. Если позволите, буду ждать здесь.
Регис остановился близ большого валуна, частично покрытого мхом.

Вмешиваться в ведьмачьи профессиональные дела Регис точно не собирался. Предпочитал он, честно говоря, решать вопросы словами. Без рукоприкладства, махания мечом и прочим фокусам. Посему легко кивнув в знак того, что каждое слово Иво было услышано, он облокотился на валун. Руки сплел на груди, взглядом уперся в сторону леса и замолк. Отчасти потому, что мешать ничем не хотел. Развалины, вероятно, не зря славились среди местных своим темным прошлым.
И если Регису выпала оказия изучать лесные массивы, придирчиво разглядывая ветви деревьев, листву и другие мелочи природы, то ведьмаку оказия выпала несколько иная. Руины, как и ведали местные, действительно казались довольно страшноватыми. Может когда-то давно место это действительно прокляли, а может, само время превратило эти места в жутковатые очертания страха. Правды не знал никто, но что-то тайное все-таки скрывалось где-то здесь. За старыми стенами, частично обрушившимися от времени. Где-то здесь, за кирпичными кладками, деревянными дверями. И ведьмачий медальон, как ни что другое, сигнализировал об истинной природе здешних мест.
В помещении за деревянной дверью гулял сквозняк. На давно забытом столе, где в углу укромно спрятались пергаменты, прижатые тяжелой сковородкой. Они шелестели, бились друг о друга, но не в их силах было разлететься по комнате. Неподалёку от стола покоился сундук. Из него, аккуратно прижатой крышкой, виднелась знакомая ранее Иво ткань. Именно маленький кусочек от этого платья передала ему в руки Василька, всего парой часов ранее. Платишко это было испачкано в грязи, виднелись на нем и маленькие пятнышки крови, а также характерная красная пыль от кирпича, сыпавшегося в здешних местах. Помимо сундука и стола, в дальнем углу, практически в темноте, скрывался высокий шкаф. За его скрипучими ставнями хранилась посуда, укромно переплетенная паутиной. А рядом со шкафом, на полу, стояло ведро полное воды.
Но больше всего внимания привлекала одна из стен. На ней, прицепленные подручными средствами, были развешены различные записи. В них упоминались магические формулы, а также множественные варианты статей о троллях и их природе. Каждая из записок носила в себе не только общедоступные факты об этих созданиях, но, приглядевшись, можно было заметить краткие комментарии. Все они были нацарапаны на пергаментах рукой человека. А общий их смысл сводился к опровержению или же подтверждению фактов статей.
Комната, заставленная различными мелочами, оказалась не столь проста. Ведьмачьи медальоны никогда не врут.
Ведь именно здесь, неподалеку, под старым хламом близ шкафа, затаился тайный проход. Не был он сокрыт магией, лишь скрывался под грудой разного старья.

Пещера в которой оказался ведьмак ведь и в самом деле была по-своему красивой. Регис, вероятно, смог бы рассказать тому не только о грибах, их названиях и, вероятно, способов применения помимо простого любования, но Региса все-таки рядом с ведьмаком не было. Вампир пока еще держал слово: оставался близ большого валуна, у самых руин. Здесь, в этом необычном месте, ведьмак и вправду был один.
Но до поры до времени. Пещера, в которую он ступил, обладала не только тайным входом, который вел из заброшенных построек, возведенных когда-то давно эльфами и со временем пострадавшими от самого безжалостного создания в мире – временем. В эту удивительную пещеру вел еще один вход, скрытый от людских глаз. Местные о нем и вовсе не знали, потому как в ту часть леса, где этот вход скрывался, заходить не спешили.
Но топот чьих-то ног определенно добрался до слуха ведьмака раньше, чем следовало. Маленькие ножки семенили, быстро-быстро, практически заменяя уверенный шаг на бег. А спустя какое-то время у одного из проходов мелькнула светлая голова ребёнка. Девочки. Гостя незваного она не видела. Смело шагала вперед, смотря себе под ноги. А затем, добравшись до нужного ей камушка, присела на него, укладывая рядом несколько куколок, сухих цветов и… башмаки. Обувь принадлежала точно не ребенку, потому как сапожки и туфельки размером принадлежали людям взрослым.
Ведьмака она приметила не сразу. Но завидев гостя – не испугалась.
[indent=1,0]- Буг и Руг будут не рады гостям, - она поджала тонкие губы. – Ох и не любят они их!