Раздетый по пояс коренастый бородач появился из дверей низкой рубленной избы, возле которой ожидали Рейгар и Ида. В руках мужика была пустая кадушка, увидев ведьмака, он уважительно кивнул.
- Банька сегодня хороша! – сообщил он и, судя по тому, какой красный оттенок приобрела его давно огрубевшая под скеллигскими ветрами кожа, говорил правду. – Квасок, венички – всё, как милсдарь ведьмак любит, - он с сомнением посмотрел на стоящую рядом эльфийскую чародейку. – А милсдарыня…
- Милсдарыня тоже идёт в баню, - прервал его ведьмак, усмехаясь, и бородач поспешно открыл дверь, пропуская Иду и Рейгара внутрь.
В тесном предбаннике ведьмак едва мог выпрямиться в полный рост и расправить могучие плечи, а потому предпочел поскорее раздеться и, обернув пояс одним из лежавших на лавках полотенец, заглянул в парную. В лицо пахнуло сухим жаром и дубовыми листьями – банька и правда была хороша. Он обернулся к Знающей, все еще остававшейся в платье, и лукаво улыбнулся. Смущения перед ней он не испытывал – в конце концов, гостья была здесь по своей воле, и, хотя всё это очень сильно отдавало какой-то коварной эльфийской хитростью, попарить Знающую в скеллигской бане было заманчивым приключением для ведьмака.
- Вещи оставьте здесь, на лавке, никто не возьмёт. И подвеску снимите: баня нынче на жар богата, не обжечься бы вам о цепочку.
Он вернулся в парную и, окунув дубовый веник в бадью с кипятком, выждал пару минут, пока скрюченные от жара листочки расправятся, а ветки размягчатся, напитавшись влагой. Чародейка вошла следом, теперь на ней было лишь полупрозрачное убранство из тонкого алого шёлка, и Рейгар усмехнулся: положение обязывает. Эльфийка улеглась на лавку, куда указал ведьмак, и он, зачерпнув кваса из стоящего у входа бочонка, сделал пару богатырских глотков и плеснул остатки на угли, мгновенно ответившие озорным шипением, и густой сухой жар рванул под потолок, неспешно расползаясь над лежащей на лавке девушкой и щедро распространяя в помещении лихой ржаной запах.
Ведьмак подошел ближе и пару раз легонько приложился размягченным в кипятке веником к лопаткам и пояснице Знающей, потом чуть сильнее — к бедрам и лодыжкам, не без удовольствия любуясь изящными изгибами женского тела. Прошёлся по всей спине и ногам вторым кругом, поднял веник повыше, разгоняя пар, и продолжил в чуть более активном темпе.
- Как ощущения, милсдарыня? – все с той же усмешкой спросил он и, утерев лоб от пота, глянул на стену у печки, на то, как размякшая от жары смолистая капля тягучим мёдом поползла вниз между бревнами. – Не хуже, чем в ваших купальнях?

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Рейгар с детства любил бани. Помнил, как еще до своего попадания в Каэр Серен пристрастился к этому стараниями одного из братьев матери: вечно пьяный Бьёрг по прозвищу однорукий, - что вполне соответствовало действительности - руку островитянин потерял во время одного из набегов еще в щенячестве, - частенько водил мальчишку с собой. Развесёлые мужицкие разговоры, квасной дух, дубовые веники - всё это Рейгар любил всей душой, и с тех пор, как смог вернуться на родной ард Скеллиге, в каждый свой приезд просил затопить для него баню покрепче. Иной раз брал с собой пару девок из местных, - желающие находились почти всегда, - и едва ли не сутки кряду пропадал в парной. Во время своих долгих путешествий по континенту ведьмак бывал и в офирских саунах, и в зерриканских купальнях, но нигде не получал такого удовольствия, как в банях на Скеллиге, где тело исцелялось под ударами густо пахнущих веников, и вместе с белесым горячим паром под бревенчатый потолок возносилась душа.
Чародейка же явно впервые примеряла на себя подобные впечатления, хоть Рейгар и щадил её непривыкшее к подобному обращению тело, работая веником едва ли вполсилы. Да и жаль было оставить следы на этой точеной, будто мраморной пояснице, на этих покатых плечах, на нежных бёдрах… Несмотря на свою уже довольно долгую жизнь, ведьмак прежде никогда не был знаком с эльфками настолько близко, и теперь, глядя на Знающую, лежащую перед ним практически обнажённой, начинал понимать, отчего об их красоте слагают стихи и песни. Тонкая ткань пропиталась влагой и, облепив тело чародейки, едва ли служила ему хорошей защитой: наметанный глаз ведьмака прекрасно различал соблазнительные изгибы, а воображение охотно дорисовывало остальное, так что Рейгар давно находился в весьма приподнятом расположении духа, что едва ли могло сокрыть его обмотанное вокруг пояса полотенце.
Он поднес к лицу один из пузырьков с маслом, которые наколдовала эльфийка, и прислушался к тонкому аромату. Томное звучание диких пионов вперемешку с тонким жасмином и южной лозой не слишком гармонировало с крепкими запахами ржаного кваса и мокрого дубового листа, царившими в парной, но для изнеженного тела эльфской чародейки подходило куда лучше. Ведьмак усмехнулся и лукаво глянул на Знающую.
- И этим мисдарыня хочет брызгать на угли? Довольно расточительно для такого тонкого аромата. Куда больше это масло подошло бы для массажа. Милсдарыня любит массаж?
Он отложил веник и с небольшим нажимом прошёл ладонями по влажной спине чародейки.
- Для этого, правда, ваши одежды всё же пришлось бы снять.

Отредактировано Рейгар (2024-04-29 00:12:29)

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Древняя магия на долю секунды окутала ведьмака, лишая чувства реальности и контроля над телом. Пропало чувство опоры под ногами, а когда зыбкая невесомость отпрянула, обстановка, окружавшая Рейгара и прекрасную эльфскую чародейку, разительно переменилась: вместо бревенчатых стен старой деревенской бани теперь были устланные мхом своды каменного грота, с одной стороны завершающегося узким горным ручьём, а с другой скрытого от внешнего мира завесой мерно шумящего пенного водопада. Сквозь потоки кристально-прозрачной воды можно было различить зеленые заросли и причудливо сплетенные лианы, устало свисающие вниз под весом крупных бутонов лазоревого вьюна.
По разгоряченной после бани коже ведьмака лёгкой дрожью прошелся свежий ветерок, он повёл плечами и опустил взгляд на каменный пол, видя рядом со своими ступнями изящные молочно-белые ступни чародейки. Помня о данном ей обещании, Рейгар усмехнулся и, повернувшись вокруг себя в противоположную от эльфийки сторону, не долго думая, снял с себя полотенце и, расстелив его на земле, обернулся к Иде уже с закрытыми глазами.
— Прошу, милсдарыня, устраивайтесь поудобнее.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

- Только касаться, - тихо вторил Рейгар словам чародейки. - Даю слово ведьмака.
Он медленно выдохнул, чувствуя, как с каждым мгновением обостряется его чутьё: ставший слепым мир наполнялся звуками, запахами и сонмом ощущений, каждое из которых теперь казалось в разы ярче и острее, чем прежде. Игривый ветерок доносил со стороны водопада ароматы цветения, нежно касался кожи россыпью мурашек, и воображение услужливо подсказывало ведьмаку, как отзывается тело Знающей осторожным ласкам этого ветерка. В мерном шелесте горного ручейка и шуме величественного водопада он отчетливо различал её тихое дыхание, угадывал, когда алые губы трогала улыбка, и когда волосы опадали на узкие плечи медным каскадом мягких кудрей.
Он переложил пузырек с маслом из одной ладони в другую, откупорил, не глядя, и, нанеся немного на пальцы, поставил флакон на землю. Аромат пиона коснулся его тонкой волной, - как будто только что распустившийся бутон едва заметно тронул его лицо лепестками, - и Рейгар растер масло ладонями, надеясь, что руки ведьмака, привыкшие за долгие годы крепко держать меч, не покажутся чародейке слишком грубыми.
Он опустился рядом, безошибочно чувствуя тепло и нежный аромат её тела. Она пахла диким мёдом и южным рассветом, и мужчине не нужно было открывать глаза, чтобы улавливать размеренные движения эльфийки. Рейгар протянул руку и, коснувшись плеча Иды, медленно спустил вниз тонкую бретель, за ней вторую и, ничуть не смущаясь, мягко коснулся груди, освобождая её из плена алого шёлка, не без удовольствия чувствуя, как тело эльфийки откликается его прикосновениям. Широкая ладонь опустилась к талии, очертила изгиб бедра, и ведьмак почти услышал, как податливо скользнула вниз, сдаваясь без боя, тонкая ткань.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Кожа эльфийки под ладонями ведьмака казалась нежнее самого лёгкого шёлка. Её тело, подтянутое и гибкое, словно лоза, представлялось его воображению совершенно отчётливо, хотя Рейгар и не думал нарушать данного Знающей обещания. Он чувствовал, как под его пальцами будто гуляют горячие колкие искры: чародейке нравилось, как ведьмак прикасается к ней, и он не мог не чувствовать этого, слыша, как время от времени едва заметно сбивается её дыхание, как чувственно откликается тело, и даже воздух вокруг как будто стал гуще в запахе пиона и их возбуждённых тел.
Мягкое касание на секунду заставило Рейгара остановиться. Его ладонь застыла на пояснице Знающей, средний палец накрыл едва заметную впадинку над крестцом, и ведьмак расплылся в довольной улыбке.
-  Это памятный подарок, - не без удовольствия ответил он. – Как раз к слову о моих прежних знакомствах с эльфийками. Страсти этой девчонке было не занимать, она, правда, с кем-то перепутала меня в ту ночь в Новиграде, но времена были тёмные… - его губы изогнулись в усмешке. – Едва задела бедренную артерию, не будь я ведьмак – мы бы с вами, милсдарыня, нынче не разговаривали.
В паху сладко заныло, по телу прокатилась приятная дрожь. Ему очень хотелось, чтобы руки эльфийки были смелее, и он интуитивно подался немного вперёд, как будто чувствуя, что получил разрешение. Широкая ладонь по-хозяйски погладила бедро чародейки, приподнимая и сгибая её ногу в колене, так, что их бёдра соприкоснулись.
- Простите мою несдержанность: милсдарыня так сладко пахнет…

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Сдержанность Знающей дала трещину – Рейгар убедился в этом, почувствовав где-то совсем рядом со своим лицом её сбившиеся дыхание. Они были теперь совсем близко, и ведьмак, уже изрядно осоловевший от волнами наказывающего возбуждения, даже не сразу понял, что имеет дело с изощрённой эльфийской магией. Это было удивительно: почти не касаясь его руками, чародейка возбуждала его желание всё сильнее, а собственное вынужденное бездействие только разжигало в ведьмаке ещё больший азарт. Его ладонь скользнула ей под колено, он подался бёдрами вперёд и, слегка оттолкнувшись свободной рукой, ловко опрокинул чародейку на спину.
Теперь он был над ней и, по-прежнему не открывая глаза, склонился ближе, так, что почти касался губами изящной эльфийской шеи, и с удовольствием вдохнул запах разгорающегося в ней желания. Провел ладонью от плеча к груди, влажными, ещё скользкими от масла пальцами медленно очертил ореол напряжённого соска, задержавшись на самом пике, и скользнул вниз по напрягшемуся под его прикосновениями животу. Задержавшись на долю секунды, он приподнял и вторую ногу эльфийки, настойчиво раздвигая бедра, чувствуя, как ароматно и горячо её трепещущее тело, и, всеми силами сдерживая себя на грани, коснулся губами шеи чародейки и, вместо ответа на её вопрос, нетерпеливо прикусил нежную кожу.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Вкус и запах её кожи доводили Рейгара до исступления. Хотелось прекратить эту игру, наплевать на все нарочито выстроенные ими границы и видеть её не только внутренним ведьмачьим взором, но и собственными алчущими глазами. Хотелось обладать этой женщиной, - возможно, самой прекрасной во всей его ведьмачьей жизни, - хотелось наслаждаться ею без оглядки, тем более, что ни одна магия в мире не способна бы сейчас скрыть от Рейгара того желания, что сжигало Знающую изнутри.
Зыбкие образы, дарованные ему эльфийской магией, окончательно лишали ведьмака чувства реальности. В его объятиях девушка казалась хрупкой, как ребенок, трепетной, почти хрустальной, и чувствуя, как извивается в его крепких руках её гибкое тело, Рейгар терял остатки самообладания. Он почувствовал, как Знающая обвила его руками, как тонкие девичьи пальцы вплелись ему в волосы, и как горячо ему стало от близости её широко раскрытых перед ним бедер.
Жадные поцелуи оставили шею Знающей, опускаясь ниже, к выступающим ключицам, к ложбинке на её груди. Левой ладонью он упирался в устланный покрывалом прохладный пол, а правая властно скользила по телу чародейки, минуя напряженные изгибы и стремясь туда, где меж её призывно раскрытых перед ним бёдер так горячо и влажно чувствовалось ничем более не скрываемое желание. Пальцы мужчины мягко и осторожно скользнули внутрь её податливого лона - он почувствовал спазм, приглашающий двигаться дальше, и отныне касался её так, как будто имеет на это право.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Шёпот Знающей в шуме водопада и горного ручья прозвучал тихо, почти бесшумно, но ведьмак услышал и почувствовал каждое слово. Она говорила на всеобщем, но в каждом звуке, в каждом вздохе, сопровождавшем короткую фразу, магии было больше, чем в самых изощренных эльфийских заклятиях. В минуты возбуждения чародейка источала такую силу, что ведьмаку казалось, будто даже воздух в пещере, ставшей их приютом и тайной обителью,  загустел вокруг них, словно масло. И в этом зыбком, осязаемом средоточии силы их охваченные страстью тела с каждой секундой сплетались всё теснее.
Вернувшееся зрение явило образ Знающей во всем его великолепии. Разметанные рыжие кудри, раскрасневшиеся от возбуждения полуоткрытые губы, осоловелые глаза, искрящиеся янтарными бликами, покрытая бисеринками пота мраморная кожа - он смотрел на эльфийку жадно, имея наконец возможность обладать ею всей, без остатка. Его вытянутые зрачки от возбуждения расширились, более всего напоминая теперь не змеиные, а кошачьи глаза, по телу то и дело проходила сладкая дрожь от прикосновений чародейки: Рейгар подавался её ладони, двигая бедрами навстречу, ловя каждое касание, не прекращая в ответных ласках изучать её тело.
Её податливое лоно почти обжигало ему пальцы, ужасно хотелось почувствовать её целиком, мягкую и мокрую, и в том, как дразнила Знающая его возбужденную плоть, ведьмак отчетливо чувствовал данное ему позволение.
Рука мужчины легла ей на голову, пальцы вплелись в мягкие кудри, он прижался к шее чародейки, горячо целуя, и глухо выдохнул:
- Только не колдуй, - губы скользнули по её уху, легонько прихватывая нежную мочку. - Хочу тебя такой, какая ты есть…
Он крепче прижал к себе девушку, сильнее подаваясь к ней бедрами, мягко, но настойчиво проникая в неё. Почувствовал, как тело эльфийки на мгновение сжалось, крепко обхватывая его внутри, и еще раз легонько толкнулся вперед, убеждаясь, что не причинит ей боли.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Судорожный вздох, сорвавшийся с губ Знающей в тот миг, когда Рейгар вошёл в неё, говорил о её желаниях красноречивее слов любого из наречий, известных этому миру. Она напряглась, изогнулась в его руках, инстинктивно подаваясь вперёд, навстречу его размеренным, неспешным движениям, ещё крепче обвивая его ногами, как будто хотела быть ещё ближе, и ведьмак с наслаждением толкнулся навстречу, проникая глубже в её податливое мягкое лоно.
Вокруг их тел трепетала сила, подобной которой ведьмак не встречал за всю свою долгую жизнь. Раскрывшись телом и разумом, Знающая неосознанно создала над ними купол, внутри которого энергия их по-змеиному свившихся друг с другом тел рождала нечто иное, чем просто магия – Рейгар чувствовал это кожей, каждой клеточкой своего существа, но обуявшее его желание не давало человеческому разуму осознать, с какой великой и опасной силой он имеет дело. Он видел в своих руках только женщину – соблазнительную, желанную, отдавшуюся его власти всем своим естеством.
Ведьмак двигался ритмично и неспешно, не желая слишком скоро достигнуть разрядки. С каждой секундой он чувствовал, как крепче её пальцы впиваются в кожу, как требовательны и несдержанны становятся поцелуи, как сбивается дыхание всякий раз, когда всё у неё внутри дрожью сжимается от его движений – ей хотелось ещё, и ведьмак, чувствуя, как теряет Знающая остатки контроля, на мгновение остановился. Его насмешливый взгляд встретился с её, жаждущим и томным, он медленно отстранился, оставляя её, влажную и горячую, отчего всё внизу живота свело почти болезненным спазмом. Не отводя глаз, он развел в стороны её ноги, медленно скользя ладонью по внутренней стороне бедра, снова мягко проникая пальцами в лоно, нащупывая сверху крошечный чувствительный бугорок, чтобы затем повторить тот же путь языком и губами…

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Ведьмак внутренне ликовал, чувствуя, каким удовольствием отзываются Знающей его ласки. Больше всего на свете ему хотелось сейчас снова войти в неё, так глубоко, как только можно, покрепче прижать к себе и, не останавливаясь, двигаться до тех пор, пока тело не сведёт сладкой судорогой – до одури, то потемнения в глазах… Но он слишком хорошо знал женщин, и если чародейка так ярко реагировала сейчас на его старания, это значило, что насладившись ими вдоволь, она с еще большей страстью ответит ему. А источающий желание, жадный взгляд рыжей эльфийки, определенно, этого стоил.
И Рейгар продолжал ласкать её губами и языком, чувствуя, как время от времени сильнее прежнего напрягаются её бёдра, как пальцы хаотично блуждают по его волосам, как она судорожно притягивает его к себе, не желая отпускать ни на мгновение. Её солоноватый вкус горячил ему губы, он чувствовал, как чародейка сочится страстью, и быстро научился угадывать особенно чувствительные места, от внимания к которым Знающая испытывала особенное удовольствие. Он уже знал, как подвести её к желанному исходу, и нарочно до поры хранил их обоих от этого последнего шага.
Наконец он отстранился, горячо поцеловал чувствительную кожу чуть пониже усыпанного капельками пота пупка, и, взяв чародейку за бёдра, приподнял, устраивая её ноги у себя на плечах. Одна его ладонь скользнула по её животу к груди, властно сжимая, очерчивая по очереди мягкие округлые контуры, а второй он направил себя, наконец-то входя в неё снова. Под этим углом его движения были более смелыми, ведьмак проникал глубже, с каждым следующим толчком чувствуя, как все тяжелее становится выдерживать ровный и размеренный темп. Он шумно выдохнул, почти насильно останавливая себя, провел обеими ладонями по лодыжкам чародейки и, отпустив её ноги, снова обнял покрепче, прижимая её к себе.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Вновь обняв Знающую покрепче, всем телом прильнув к ней, Рейгар понимал, что уже не отпустит её до самого конца – слишком велико было желание, разожженное их любовной игрой, но чародейка, похоже, и сама не намерена больше была держаться на грани. Отпустив себя наконец, ведьмак охотно поддался её требовательным движениям и жадным поцелуям, ускоряя темп, с каждым толчком приближая к разрядке их обоих. По телу Знающей прошла волна зыбкой горячей дрожи, мужчина почувствовал, как она сжала его внутри себя, и, желая усилить её удовольствие, немного изменил темп и угол проникновения, и теперь терся о тот самый чувствительный бугорок, всякий раз когда толкался навстречу её горячему влажному лону. Почувствовав, когда эльфийка достигла, наконец, своего пика, он тоже отпустил себя, напрягаясь всем телом, отдаваясь волнам наслаждения, чувствуя, как сладкая дрожь проходится по телу россыпью мелких мурашек. Ведьмак хрипло застонал, изливаясь в неё, и тяжело опустился на покрывала рядом с эльфийкой. 
По натруженным мышцам растекалась сладкая нега, он по-кошачьи улыбнулся и, опершись на локоть, обернулся, осоловело глядя на чародейку. Убрал от её лица непослушную влажную прядь и провел по горячей щеке тыльной стороной ладони. Она часто дышала, и Рейгар залюбовался её грудью, мерно поднимавшейся и опускавшейся в такт сбивчивому дыханию. Больше не было нужды скрывать наготу – все маски были сорваны, и ведьмак наслаждался этой неповторимой чувственной нежностью, неизменно переполнявшей любовников всякий раз после совершенной близости.
- Знающая довольна? – спросил он с усмешкой, приобнимая чародейку за талию. – Надеюсь, я ничем тебя не оскорбил?
Ответы были написаны у нее на лице, но мужчине приятно было лишний раз убедиться, действительно ли он был хорош. Журчание ручейка в углу пещеры привлекло внимание ведьмака, он обернулся туда, где искрилось в полутьме небольшое озерцо, и, снова посмотрев на Знающую, улыбнулся ей.
- Я бы освежился. Милсдарыня составит мне компанию?

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

- Обещаю, - полушёпотом ответил Рейгар, привлекая чародейку ближе, и, почти касаясь её уха горячими губами. – Милсдарыня знает теперь, что ведьмак держит слово.
Он легонько прикусил её за ухо и, горячо поцеловав в шею, отстранился, поднимаясь на ноги. Перетруженные мышцы сладко заныли, ведьмак потянулся и повёл широкими плечами, разгоняя по жилам кровь. Он знал, что чародейка смотрит на него, и хотел ещё разок показать ей себя во всей красе.
Рейгар прошёл туда, где тугие струи каскадом спускались в небольшое круглое озеро, уже чувствуя кожей долетающие ледяные брызги, остановился, присел, зачерпывая ладонью воду, и умылся. Озёрная гладь озорно мерцала мелкой рябью, ловя отражение испещренного шрамами лица ведьмака. Он криво ухмыльнулся своему отражению, выпрямился и глубоко, полной грудью вдохнул свежую прохладу, принесённую ветром с той стороны водопада. Было хорошо, просто хорошо и легко внутри, и Рейгар ступил в озеро, вздрагивая от соприкосновения с холодными водами.
- Студёно, - предупредил он чародейку, зайдя в воду по пояс, и поманил её рукой. – Как бы милсдарыне не замёрзнуть.
И он усмехнулся, одним лишь взглядом многозначительно намекая, что знает, как её согреть.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Чародейка поднялась на ноги, и Рейгар, с нескрываемым удовольствием, залюбовался ею. Она двигалась мягко, словно плыла по воздуху, и в каждом её шаге, в каждом мимолётном движении рук было столько свободы и грации, столько достоинства, что ведьмак впервые всерьез усомнился: не было ли всё это просто умелой иллюзией, сотворенной Знающей, чтобы усмирить слишком распалившегося грифона – не сразу верилось, что такая женщина и правда только что делила с ним ложе.
Чародейка вошла в озеро, и хрустальные капли заискрились, омывая её бархатистую кожу. Вода преломляла свет, льющийся с той стороны водопада, создавая вокруг эльфки едва заметное свечения, в котором нежные изгибы её соблазнительного тела казались ещё мягче и ещё желаннее. Ведьмак подошёл ближе – лукавая улыбка изогнула губы, в жёлтых глазах снова озорно разгоралось желание. Он опустился на колени, - теперь поверхность воды, до середины скрывая бёдра Знающей, едва касалась его груди, - и внимательно наблюдал за тем, как ладони чародейки скользят по её телу,  мягко касаясь, очерчивая уже хорошо знакомые ему контуры и изгибы. От мыслей о том, что она могла бы ласкать себя откровеннее, касаясь самых потаённых и отзывчивых своих мест, в паху у него сладко заныло, мужчина опустил руку под воду, несколько раз проведя ладонью по своей возбуждённой плоти, а потом, все ещё стоя на коленях, настойчиво привлёк к себе Знающую и, лаская ладонями округлые бёдра чародейки, принялся целовать её грудь, то и дело обводя языком и легонько прикусывая напряжённые, чувствительные соски

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©

Запах разгоряченного тела Знающей, омытого прохладными водами горного озера, изменился, и, жадно целуя её точёную грудь, ведьмак с удовольствием дышал ароматами свежести и сочных трав, нежно переплетёнными с её собственным запахом, ещё отдающим терпким желанием. Он взглянул на красавицу снизу вверх, как только она отстранилась, прерывая ласки, от которых его собственное возбуждение было уже вполне очевидно через прозрачную пелену озёрной глади, и с удовольствием облизнул губы, ещё хранящие вкус её кожи. В памяти возникло воспоминание о том, как совсем недавно, устроившись между её пылающих жаром бёдер, он попробовал на вкус само желание Знающей, как слизывал солоноватый сок, как ласкал губами и языком самые чувствительные места, и как она стонала, стараясь покрепче прижать его к своему телу… Его рука снова скользнула под воду, покрепче сжимая томительно ноющую плоть, как будто пытаясь удержать собственное желание, так встревоженное воображением.
Но теперь чародейка играла с ним. Как и всякая женщина, видя, с каким вожделением на неё смотрит мужчина, она преисполнялась той самой озорной уверенностью, открывающей простор всякого рода шалостям – ведь так приятно потомить ожиданием того, кто желал её так страстно и настойчиво. Рейгар усмехнулся и, напоследок чуть сильнее сжав ладонь на округлой ягодице чародейки, - чтобы она почувствовала, что может потерять, лишая его права касаться её тела, - демонстративно убрал руки за спину.
- Ведьмаков учат терпеть тяготы Пути, - с совершенно по-кошачьи наглой улыбкой ответил он, неотрывно глядя в глаза Знающей. – И если милсдарыня награждает ведьмака такой долей – ведьмак будет терпеть, надеясь на последующую её благосклонность.

Подпись автора

Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится,
Холодные фьорды миля за милей... ©